Сerebro продолжает публикацию интервью с представителями компаний клиентов. Мы беседуем с продюсерами, менеджерами проектов и другими профессионалами индустрии. Очередное интервью из серии — с генеральным директором студии «OKTA» Виталиусом Жукасом.
— Как вы попали в индустрию, где учились?
— В индустрию я пришёл прямым путём через университет, в котором изучал геологию. Что может быть ещё ближе? На самом деле, долгое время я был продюсером съемочных проектов, работал на площадке с музыкальными видео. В свое время существовала известная студия Vilks, где мы снимали клипы для российского MTV и работали с такими музыкантами, как Земфира, Мумий Тролль, Би-2. Помимо этого также делали рекламу. Все равно всё приходит в пост-продакшн, во время работы над проектами приходилось иметь дело с VFX, так и началось мое знакомство с этой индустрией. Мир VFX всегда казался мне очень интересным. Тем более, что у меня были друзья, которые сейчас стали одними из лучших VFX художников в Латвии. Самоучки, как и большинство из нашего поколения, они показывали мне свои работы. Мне это было так интересно, что я становился все ближе и ближе к миру VFX, пока потихоньку полностью не перешел на эту сторону добра и зла.
— Получается, сами учились и создавали студию ОКТA. Расскажите о ней поподробнее. — Из моих друзей и знакомых не могу вспомнить никого, кто учился бы в VFX школе. У нас в Литве, в отличие от Москвы, нет хороших онлайн-школ. Когда мы только начинали не было большого количества материалов, доступных по интернету. Такие времена Дикого Запада в VFX, где каждый был сам за себя. Такими самоучками, которым нравилось свое дело, и создавалась OKTA. Изначально многие очень удивлялись, что это хобби со временем может превратиться в бизнес.
— Расскажите о последних интересных проектах. — Мир сильно меняется, а вместе с ним и мир VFX. Рынок телевизионной рекламы, само телевидение отходят на второй план. Изменения в форматах продуктов – реклама, требования к ней и цены становятся совершенно иные. Кинематограф испытывает серьезную конкуренцию со стороны видеоигр. Вместе с новыми возможностями появляются и интересные области работы. Сейчас мы занимаемся как новыми вещами, так и тем, чем прежде. В производстве интересные VR- и AR-проекты В то же время, занимаемся крупными традиционного формата проектами: работаем над сериалом, некоторым аналогом Игры престолов на японском рынке. Проект был номинирован на «Эмми», что для японского сериала является серьезным достижением. Их рынок достаточно закрыт, и всемирно известных телевизионных проектов на данный момент немного. Что касается виртуальной реальности, работаем над моим любимым проектом – анимационным интерактивным фильмом. Точнее, это медитативное VR-путешествие в мир, созданный по картинам известного литовского художника Чюрлёниса. Получается что-то действительно интересное и красивое, над чем нам очень приятно работать. Также мы делаем проекты со своими французскими партнерами. В одном из проектов Международного Красного Креста я выступал в качестве продюсера для агентства NEDD, он получил международное освещение.
— Заинтриговали. Расскажите, сколько студий участвует в создании ваших проектов. Сколько всего человек? — Мы изменили принцип работы – выступаем во многом как продюсерская компания. Немало работаем с новыми студиями. На наших проектах занято большое количество людей, к сбору команд существуют различные подходы. В Вильнюсе у нас в студии организовано пространство для коворкинга, куда мы стараемся собрать лучших VFX-специалистов региона. Например, для работы над японским сериалом объединились люди из Вильнюса, Москвы, Киева и Риги. Наши клиенты находятся по всему миру, а те, кто работает над проектами, в основном живут в восточной Европе. Сейчас это основной подход нашей студии, хотя развитие идет циклично, и пришло время опять собирать постоянную команду на месте. Но это не означает, что мы собираемся приостанавливать свое сотрудничество с внешними ресурсами.
— Как вы выбираете студии? — Мы берем пример с японцев, я долго с ними работаю и мне нравится их подход к бизнесу. Система работы в Японии сильно отличается от западных стран, например, Америки. Там проектный подход – сделал, получил деньги и пошел дальше. А для японцев каждый новый проект – это работа над созданием отношений между партнерами. Мы стараемся меньше работать с новыми студиями, и хотя расширять этот круг всегда интересно, основной акцент ставится на развитие отношений со старыми партнерами. При этом мы ограничиваем их количество, чтобы у нас было достаточно времени присмотреться друг к другу. Если мы работаем с одной студией на протяжении нескольких проектов, то улучшается наше взаимопонимание, принципы работы оттачиваются, становятся общими, и с каждым разом результат становится лучше.
— Вы упомянули «дополненную реальность», есть ли готовые проекты, которые поразили зрителей? Можете рассказать про эффекты, которые выглядят очень просто, но сложны в осуществлении? — Многие знают, что Apple выпустила свой ARKit. Трекинг окружения в нем очень эффективен, что открывает много интересных возможностей. На новом проекте мы используем эти возможности и реализуем их, необычным образом. Сложнее всего сделать те эффекты, которые зритель потом просто-напросто не увидит. Вы наверное часто слышали, когда при просмотре фильма люди говорят: «Все хорошо, но я вижу, что это 3D». «А как видишь?» «Не знаю, но видно». Наш мозг заточен под переработку визуальной информации. И сделать так, чтобы обмануть его – это действительно надо постараться. Поэтому очень приятно, когда о фильме, в который мы вложили многие месяцы работы, критики в своих обзорах пишут: «Там почти нет спецэффектов».
— Расскажите про фильмы, которые вы любите. Я знаю, бывает сложно что-то выделить. — Да так бывает, когда спрашиваешь у человека про музыку, а он отвечает, что любит разную и хорошую. Сразу думаешь: наверное, ты просто-напросто вообще не разбираешься в музыке и слушаешь все подряд. И неизвестно совпадает ли наше мнение о том, что такое «хорошая музыка». Поэтому сказать, что люблю смотреть хорошее разнообразное кино – это то же самое, что ничего не сказать. У меня есть свои любимые режиссёры и фильмы. Обожаю братьев Коэнов, Дэвида Линча, Дэнни Бойла. Из советских режиссеров я очень люблю Тарковского и Марка Захарова. Все они совершенно разные, но каждый интересен мне по-своему. В последнее время я больше смотрю сериалы, чем фильмы – это следствие времени. Появилась возможность не умещать все в полтора-два часа, а действительно развить свои идеи и мир, который ты придумал. Мне всегда не хватало этого в кино. Несмотря на то, что мы сами немало занимались анимацией, я сам перестал ее любить. Проекты больших американских компаний у меня в голове слились в один большой анимационный фильм, где каждый последующий совершенно неинтересно смотреть. Как будто на телефоне меняют скин: телефон тот же, но обложка другая. В эти проекты вкладываются колоссальные деньги, поэтому боятся отойти от принятой формулы. Шаг влево, шаг вправо – попытка бегства, прыжок на месте – провокация. Благодаря моему сыну я открыл для себя огромный мир японской анимации, это стало глотком свежего воздуха. Люди делают анимацию сравнительно дешево, зато не боятся, что это будет слишком сложно для восприятия. Просмотр таких фильмов часто приносит огромное интеллектуальное удовольствие.
— Какой сериал вы смотрели последним? — Последний сериал, который я посмотрел с восторгом — «Холистическое детективное агентство Дирка Джентли». Вот уж кто совершенно не боится показаться странным и выйти за рамки шаблонов, и одновременно не позволяет оторваться от происходящего.
— Расскажите о своих открытиях при работе над проектами. Что вас удивляет и вдохновляет, когда вы решаете задачи? — Каждый проект дает какие-то интересные ощущения, не всегда они приятные, но приятных тоже много. При работе над проектом, меня вдохновляет ощущение глобальности происходящего и возможность работать с людьми вне зависимости от географии. Ты выбираешь не человека, который доступен рядом с тобой, а человека, с которым или для кого ты действительно хочешь работать. Глобализация в этом аспекте мне очень нравится. Действительно вдохновляет, когда чувствуешь себя “человеком мира”, ощущаешь что возможности твои безграничны. Это круто.
— При таком большом количестве людей в разных точках земного шара, какие проблемы на проектах у вас возникали и как вы их решали? — Когда работаешь онлайн, действительно нужен хороший инструмент, позволяющий большому количеству людей в различных частях мира и часовых поясах работать вместе. Это другая сторона глобализации – ты не знаешь распорядок рабочего дня. Он начинается, когда ты встаешь и заканчивается, когда идешь спать. Ведь обязательно кто-нибудь в этот момент работает, есть вопросы, которые нужно срочно решать. Cerebro – одно из решений этих проблем. Такие инструменты помогают решить проблемы, дать ответы на вопросы, потому что люди, особенно в восточных странах, совершенно другие. Когда мы начали работать с японским линейным продюсером, он отвечал в любое время суток. Я, как нормальный человек, думал – если написать письмо ночью (мне так удобнее, чтобы потом не забыть), люди проснутся и с утра ответят. Высылаешь письмо, пишешь в Скайпе и вдруг сразу получаешь ответ. Я спрашиваю: “Подождите, вы что, не спите?” Говорят: “Спим, но iPad кладём рядом с включенным звуком. Если что-то происходит – быстро отвечаем и возвращаемся ко сну”. Когда имеешь дело с различными культурами и часовыми поясами- действительно важно, чтобы был центр, в который стекается вся информация. Каждый может обратиться туда в удобное для него время. Мы частично использовали Cerebro в своей ежедневной работе раньше, но так как внутренняя ситуация в студии изменилась, то приходится начинать заново. Использование Cerebro должно вывести наше взаимодействие на новый уровень. Это добавит нам внутреннего комфорта и улучшит совместную работу.
— Какими функциями вы чаще всего пользуйтесь в Cerebro на данный момент? — Сейчас мы начинаем обсуждать, как использовать классические функции системы для управления проектами. Работа с версиями, комментарии, единое пространство с постоянно обновляемой информацией – это то, что нам нужно. Конечно же, это намного удобнее, чем Google Docs, который мы использовали до этого. На данный момент мы планируем улучшить свою работу, используя Cerebro.
— Как быстро Cerebro прижился в коллективе? — Все познается в сравнении. До этого мы использовали TACTIC. По сравнению с open-source продуктом это большой контраст. Cerebro – коммерческий инструмент, и наша основная задача – изучать и настраивать функции, а не создавать их с нуля. С другой стороны, после проделанной работы бросать все и переходить на другой софт было морально тяжело. Но плюсы, которые мы получили при этом, перевесили минусы, и впечатление было хорошее.
— Какие новые функции вы бы хотели увидеть в улучшенной версии Cerebro? — При нашей специфике работы: много участников в одном процессе, пригодились бы механизмы взаимодействия различных аккаунтов в Cerebro. Сейчас, когда у нас один аккаунт, у нашего партнера другой, то мы не можем между собой общаться, приходится переходить на один из аккаунтов, это очень неудобно. У нас были проекты, когда мы работали сразу же с несколькими студиями, используя Cerebro: в одном мы были клиентом, в другом – заказчиком. Тебе нужно иметь два клиента и переключаться между ними, что было не так легко. Это создавало много сложностей. Если бы был механизм эффективной работы двух партнеров в совместном аккаунте, я был бы счастлив.
